Наверное, феномен популярности Квентина Тарантино как «культового» режиссера скрывается в том, что он всегда позиционировал себя прежде всего как фаната кино, а потом уже как режиссера, сценариста, актера и далее по списку. Кино для него страсть, экшн, множество деталей, акцентов, диалогов, а не единый универсальный инструмент, который позволяет рассказать ту или иную историю. Конечно, картины Тарантино — это тоже истории, даже притчи, но суть их раскрывается именно в колоритных диалогах, харизматичных героях и даже, если хотите, в гротескном обилии крови и выпущенных пуль. Тарантино всегда работает на грани фола, вызывая у зрителя обширный спектр эмоций от крайнего изумления до полного омерзения. Но несмотря на весь этот треш, обилие «сцен жестокости», «нецензурной лексики», он все равно умудряется делать картины, которые отдают дань уважения целым кинематографическим явлениям. «Бешеные псы» — это краткий экскурс в мир гонконгских боевиков 80-х, «Криминальное чтиво» напичкан от и до цитатами, деталями из любимых фильмов режиссера временного промежутка 50-70-х, «Доказательство смерти» — стеб над всеми «фильмами-катастрофами» разом, «Убить Билла» инспирирован образом Брюса Ли, оскароносный «Бесславные ублюдки» — едкая сатира на то, как Голливуд в свое время пытался уложить Вторую мировую в каноны вестерна. И вот, наконец-то, Квентин Тарантино добрался до самого жанра «вестерн».

Читать далее Омерзительная восьмерка: хороший, плохой, злой, мертвый, мертвый →

Итальянский режиссер Маттео Гарроне, на самом деле, мастер вести повествования о человеческих судьбах как в трагично-кошмарном, так и в гротескно-комедийном ключе. Достаточно вспомнить его работы «Таксидермист» или «Гоморра». Именно с Гарроне связывают «Ренессанс» итальянского кино, поэтому неудивительно, что именно он стал автором экранизации «Сказки сказок» Джамбаттисты Базиле. И уже тем более неудивительно, «Страшные сказки» получили статус «Культурного достояния» и номинацию на «Пальмовую ветвь».

У «Страшных сказок» привычная для данного жанра структура – как правило, такие «сказки для совсем взрослых деток» состоят из нескольких новелл с разной степенью связанности друг с другом. Сначала нас знакомят с королевской четой Долины Туманов, где происходит вполне себе человеческая трагедия – Королева (ее играет Сальма Хайек) не может забеременеть. На подмогу приходит местный колдун, советуя Королю убить подозрительно похожего на гигантского аксолотля речное чудовище, а сердце его скормить королеве. Что, собственно, удается – королева рожает в ту же ночь, но «всякая жизнь требует чьей-то смерти» (с). И во время траурной процессии мы знакомимся с главными героями двух других новелл – порочным и прекрасным Королем Одинокого Утеса (Венсан Кассель просто вопиюще органичен в этой роли) и чудаковатым, но любящим (?) свою дочь Королем Диких Гор (его играет Тоби Джонс).

Следующая сцена – Королева Долины Туманов со смехом, легко и беззаботно бежит за своим, уже взрослым, сыном по белокаменному лабиринту в саду. Сцена имеет сколько не смысловую, а эстетическую ценность. И здесь, наверное, стоит отметить визуальную сторону «Страшных сказок», которая, неоспоримо, на высоте. Все здесь на контрастах, и часто встречается сочетание белоснежного с кроваво-красным. Чаще в Долине Туманов – сцена поедания Королевой сердца, сцена смерти чудовища, костюмы самой королевы и белые стены дворца. Впрочем, у Одинокого Утеса тоже есть это сочетание – белоснежная кожа Доры — возлюбленной короля — и алое покрывало. Но помимо этого окрестности Одинокого Утеса самые живописные – изумрудная зелень тенистых фэнтезийных лесов, прохладные ручьи. Местность Диких Гор в этом плане несколько аскетична и непримечательна, кроме головокружительной высоты и величия скал.

Вернемся к нашим героям. Король Одинокого Утеса — сладострастный, похотливый, но при этом откровенно скучающий, уставший от окружающей его действительности — ищет новых ощущений. И находит… Вот только это сыграло с ним злую шутку, и он после бурной ночи просыпается с отвратительной старухой, которую выкидывает за окно. А дальше разворачивается история зависти, гордыни, глупости и одержимости. Причем одержимость молодостью здесь сильна до абсурда, оттого и смертельна. И совершенно неоправданна, кстати. По моему скромному мнению, именно эта новелла как нельзя актуальна для сегодняшних реалий.

Собственно, тема одержимости есть и в третьей новелле. Сначала Король Диких Гор с фанатизмом предается новому «увлечению», забывая о дочери и королевстве, а потом с не меньшим рвением кидается восстанавливать свой авторитет, причем в ущерб любимой дочери Виолетте. Благо, дочь оказалась не робкого десятка, и, наверное, это единственная здесь история с определенно хорошим концом, так как Королева Долины Туманов сама увязла в своих путах удушающей материнской любви, а прекрасная золотоволосая Дора потеряла и сестру, и себя, и короля (причем последнее, наверное, уже и не сильно ее волновало).

Несмотря на всю фантасмагоричность и общий сюрреализм, фильм все-таки заставляет задуматься. Здесь присутствуют свои «прописные истины», некая «притчевость». В этом плане он очень похож на чешский фильм 2000 года «Букет». И хотя между фольклором западных славян и творчеством неаполитанского сказочника культурная пропасть, схожесть этих двух фильмов не заканчивается. Например, «Букет» также состоит из новелл, в одной из них тоже есть прекрасная рыжеволосая исцеленная Дора и харизматичный прекрасный король, которые не видит дальше собственного носа, места действия очень подозрительно похожи. И «Страшные сказки» также несколько жутковаты, кровавы и беспощадны к зрителю, как и чешская лента (поэтому меня сильно удивил «мягкий» возрастной рейтинг для российского проката). Но, несмотря на все это, «культурное достояние» полностью оправдало свой статус. 10/10

http://www.gothic.com.ua/Sections/Cinema/3064.html

Новое прочтение всем известных сказок сейчас очень уверенно набирает обороты в кинематографе. Сюжеты становятся все «серьезнее» и мрачнее, картинка все зрелищней, а элементарный антагонизм  героев переходит в драматичность и сложность характеров.  Хотя вряд ли это прочтение можно назвать новым – скорее это, наоборот, «обращение к корням» – вспомнить можно те же сказки братьев Гримм, в оригинале они довольно кровожадны. Для этого жанра есть емкое определение – «сказки для взрослых мальчиков и девочек». «Малефисенту» ждали очень давно. Ибо в последнее время не появлялось таких колоритных «отрицательных» образов.  И долго ждали от Анджелины Джоли  такого яркого мрачно-фэнтезийного амплуа. Ее внешность подразумевает, что рано или поздно такая роль у Джоли должна была появиться.

Читать далее Малефисента →

Несколько лет назад, просматривая сотый раз культовый «Голод» Тони Скота, я задалась вопросом, скорее риторическим – почему нет кинолент, которые могли бы стать в один ряд с этим произведением? Я говорю не об элементарной «схожести», а скорей об уникальном симбиозе вампирской темы с духом времени и с хорошо выраженной эстетической составляющей.  Долгое время у меня не было ответа на этот вопрос, я и не надеялась его найти.

Не думайте, что я сейчас буду вдаваться в сравнительный анализ «Голода» и «Выживут только любовники».  Это было бы недальновидно и глупо с моей стороны. У этих фильмов нет ничего общего, кроме некоторых незримых материй, которые выстраивают ассоциативный ряд.

Кроме того, «Любовников» нельзя сравнивать ни с какой-либо другой работой Джармуша.  И дело, тут не в его погружении  в «другую Вселенную:  в мир коммерческого хоррора» ( c этим тезисом Ника Шейтера из статьи для Rolling Stone я не согласна категорически). Это не «другая Вселенная» Джармуша. Это наоборот — его мир, абсолютно личная и интимная картина для него.  Это его любимые книги героиня Тильды Суинтон складывает в чемодан,  ретроградство героя Тома Хиддлстона – это знаменитое ретроградство самого режиссёра (нельзя его так точно передать если сам не страдаешь/наслаждаешься  им). И это через его стекло, окровавленное стекло старинной ритуальной рюмки, мы смотрим происходящее на экране.
Джим Джармуш рассказывает нам о сотворении мира. О своем райском саде, о своих Адаме и Еве, о светлой и темной стороне одного целого и об их истории грехопадения.

Адам – мрачная сторона. Он обитает в опустошенном Детройте, в своем пыльном раю который состоит из старых вещей и антикварных музыкальных инструментов. Он ревностно охраняет этот рай, который по крупицам он создавал сам в прямом и переносном смысле. Адаму уже 500 лет, он довольно презрительно и прохладно относится к роду людскому, называя их «зомби».  Адам – это суицидально настроенный музыкант, Доктор Фауст, Доктор Strangelove, лучший Гамлет, декадент в одном лице.

Ева – светлая сторона. Она мудра и сильна. Она легко подстраивается под эту жизнь, ей легко примириться со своей природой. Она жрица, она муза в светлых одеждах. Ее мир – это теплые ночи Танджера, огромные стопки книг, общение со старым другом и звонки по скайпу возлюбленному. Она намного старше Адама, и его фрустрации и депрессии относится снисходительно и деликатно одновременно.  Она для него ангел-спаситель, впрочем, как и он для нее.

Они вместе пережили  и татаро-монгольское иго, и инквизиции, и три свадьбы. Периодически они разлучаются, но не могут друг без друга. И вот Ева летит из Марокко в урбанистические пустыни Детройта.

Дальше  повествование состоит из безумно красивых кадров и диалогов. Этот фильм невозможно смотреть, его можно лишь созерцать и растворяться в его саундтреке.  Мы видим идиллию двух влюбленных вампиров, их бессмертие и их будни без ничтожной суеты и забот, наполнение лишь разговорами, музыкой, литературой и парой рюмок крови.  Наверное, любой хотел бы жить вечно и жить именно так.

«Выживут только любовники»  уже окрестили «кинолентой для эстетов». Что ж, пускай будет так. Должны быть произведения, которые «греют душу», которые хочется пересматривать вновь и вновь, и открывать для себя что-то новое, а не задаваться сотый раз вопросом «что хотел сказать режиссёр».

Этот фильм – медитативный от и до, здесь нет экшена и нет затянутости одновременно. Даже когда появляется змей-искуситель –  «дурная» сестра Евы, и следует последующий побег героев из рая – это развитие сюжета не нарушает идиллию и утонченность повествования.

Буду ли я пересматривать этот фильм? Безусловно. Сотни раз. Да простит меня «Голод». 10/10