Среди релизов Rome, которыми так активно закидывает нас Джером Ройтер в последнее время сложно вычленить что-то одно. Rome то и без студийной активности многогранен, дает повод для множества трактовок и прочтений. Однако, если автор заявил, что The Lone Furrow лучший у группы альбом за последние 15 лет, у нас нет повода ему не верить. Вот уж чего у Ройтера не занимать, так это адекватной самооценки. И пусть The Lone Furrow больше коллаборационный релиз — в нем сосредоточенно все то, за что мы любим Rome.

Начало повествования в виде атмосферного сказания о Masters of the Earth (feat. Aki Cederberg) быстро подхватывает классический для neofolk жанра трек Tyriat Sig Tyrias. Ächtung, Baby! с Аланом Авериллом и здесь становится главным хитом, основополагающим для этого лонгплея. Making Enemies in the New Age при участии Джозефа Роулэнда делает историю немного зловещей и пророческой. Следующий яркий хит — The Angry Cup. Как уже было опробовано на недавнем релизе Me And That Man — Нергал и Джером могут создавать достаточно органичное и запоминающееся переплетение вокальных линий, что произошло и здесь. The Twain берет из dark folk лаконичность и привлекательность простых запоминающихся мотивов.

Всегда актуальный Kali Yuga über alles стоит ближе к martial industrial перфомансам, The Weight of Light несет в себе нечто оккультно-метафизическое, изящность и вкрадчивость The Lay of Iria (feat. J. J. (Harakiri For The Sky) развивает эстетическое начало релиза. Блюзовая тоска On Albion’s Plain растворяется в dark ambient/ethereal эпос на Palmyra, где бэк-вокал Лауры Ле Прунене, в частности, да и магия французского языка в общем, делают свое мистическое дело. Obsidian тоже можно отнести к ключевым динамичным работам The Lone Furrow. И A Peak of One’s Own в виде своеобразного, чуть отрешенного эпилога.

Мощный и сложный альбом, наполненный плотью и кровью, поэтическими аллегориями и реальным опытом, монолитный в своем звучании и жанровом заявлении. 9/10