…или еще раз про вечные ценности семейки Аддамс на примере сериала «Уэнсдей».

Самое время вернуться к сериальному формату. Тем более повод есть – выход странного и спорного проекта Тима Бёртона «Уэнсдей». Про ту самую Уэнсдей, дочь семейки Аддамс, образ которой на многие десятилетия вперёд определил жанр чёрной комедии.

Впрочем, присутствие Тима Бёртона, даже в статусе исполнительного продюсера, здесь было минимальным и номинальным. Да, определённо, главный монстр – из его «бестиария на салфетках» (режиссёр славится тем, что вдохновение настигает его порой в самый неподходящий момент и свои эскизы и наброски он делает на чем попало), да, присутствует фирменная Бертоновская полоска в костюмах и декорациях, да, это все тот же дружелюбный и уютный макабр. А вот в целом все равно не то.

Хотя очевидно, что шоураннеры Альфред Гоф и Майлз Миллар очень сильно пытались воссоздать дух кинематографа 90-х, когда выходили полнометражные фильмы про семейку Аддамс и все культовые ленты Бертона. Очевидно, в том числе этим обусловлено присутствие в актерском составе икон того времени – Кетрин Зета-Джонс и Кристины Риччи (которая играла Уэнсдей в 1991-м и в 1993-м). А получилось все равно по атмосфере на десять лет, а то и на все двадцать позже, и поэтому «Уэнсдей» — это скорее пёстрая смесь из «Гарри Поттера» и «Дома странных детей Мисс Перегрин». А местами торчат уши «Очень странных дел» с их характерной ностальгией по 80-90-м, которых никогда не было.

Уэнсдей — циничный и категоричный подросток, для которого мир делится лишь на чёрное и белое, не вписывается в обычную школу и даже в семейную идиллию Аддамсов (тинейджерский бунт настиг ровно так же, как и простых смертных). Так Уэнсдей оказывается в элитной академии Невермор, где студенты – сплошь вампиры, оборотни, сирены и другие «изгои для мира нормисов»). Но и здесь нелюдимая и бескомпромиссная Уэнсдей испытывает проблемы с коммуникацией. И где-то на фоне этой подростковой драмы загадочный монстр в лесах ищет все новых и новых жертв. В общем сюжет прост и изучен от и до в других книгах, сериалах, в сериалах по книгам и комиксам и так далее. Разбирать перипетии юношеских проблем и метаморфоз, трепетной первой любви и сюжетных твистов в духе «убийца – садовник» абсолютно не имеет смысла, лучше сосредоточимся на сильных сторонах сериала – а именно на актёрском составе.

Дженна Ортега. Честно говоря, мы расстроились, когда узнали, что она будет играть Уэнсдей Аддамс. Уж слишком она холодная и незапоминающаяся – типаж Кристен Стюарт времен «Сумерек». Но, как и Стюарт, Ортега смогла удивить. Как минимум в уже развирусившемся танце на школьном балу. Есть в ее полном отсутствии эмоций и в минимальной мимике какая-то своя харизма.

Гвендолин Кристи. Здесь она играет директрису академии «Невермор» и опять блистает в этой роли. Опять абсолютно непохожая на ее прежние роли героиня – женственная,  с налётом ретро, чуть ранимая, немного истеричная, в целом стойкая. Возможно, Гвендолин Кристи в своей роли пыталась переосмыслить женские образы в фильмах Хичкока.

Кристина Риччи всегда хороша и очаровательна, и в роли коменданта общежития тоже, но остаётся все-таки некоторое разочарование. Возможно, мы рассчитывали на какую-то пасхалочку, что ее героиня будет как-то связана с семьёй Аддамсов, а в конечном итоге все вышло как-то неубедительно насчет ее персонажа.

Кэтрин Зета-Джонс и Луис Гусмас, которые играют Мортишу и Гомеса Адамса, соответственно, и насчет которых у зрителей основные претензии к сериалу. И зрителей можно понять. Эта пара всегда была мрачно-гламурной, безукоризненной и в оригинальном сериале 60-х годов, и в последующем прочтении режиссёра Барри Зонненфельда. Зета-Джонс и Гусман на их фоне слишком гротескны, преувеличены и играют, наверное, больше себя, чем свои роли. Но у нас они почему-то отторжения не вызывают. Хотя, возможно, будь у них больше экранного времени – они бы и начали раздражать.

Настоящая находка сериала — Фред Армисен в роли дяди Фестера, которая ему чрезвычайно идет. Армисен — наверное, один из сильнейших комедийных актёров своего времени и за ним просто приятно наблюдать в кадре. Седьмой эпизод – наш любимый в сериале, и он удался только благодаря Армисену.

Вещь, пардон за тавтологию, — это та вещь, которая не даёт рассыпаться сериалу, та маленькая деталь, которая служит главной отсылкой к оригиналу. Хотя в этот раз ее «украсили» шрамами в духе «Фракенвинни», но она не потеряла своего очарования.

Конечно, шоураннеры планируют второй сезон – но это предприятие кажется нам сомнительным. История Уэнсдей не завершена, ее нельзя назвать ни самостоятельной, ни целостной, но нам решительно непонятно, чего там можно еще впихнуть без нарушения и без того хрупкой (как оказалось) стилистики мира семейки Аддамсов. Но вне контекста всего вышеизложенного, если не отвлекаться на свои чаяния и ожидания, сериал «Уэнсдей» вполне состоялся как неплохой пример подросткового фэнтези, годного для семейного просмотра – каких-то «острых углов» здесь практически нет. 6/10

Итак, в мире массового кинематографа, сериальной индустрии, где сейчас возможен и жизнеспособен только хоррор-жанр, вновь отличился Гильермо дель Торо. Единственный режиссёр, который может показать нам именно классические фильмы ужасов, – с той самой атмосферой из макабра, мистики, незабываемого бестиария, чёрного юмора и при этом «вписаться» в формат того же Netflix, не особо изменяя себе. Этот трюк пытались провернуть многие – хоррор-анталогий до сих пор выходит много и разных от спин-оффа популярной «Американской Истории Ужасов» до реанимированных «Калейдоскопа ужаса», «Сумеречной зоны» и каких-то единичных авторских проектов совершенно разных категорий. Не всегда это выстрел в цель. Но у дель Торо все в порядке с продюсерской зоркостью.

Graveyard Rats

«Кладбищеские крысы» — классический «бульварный хоррор», несмотря на то, что его действие разворачивается во времена Георга V. Вполне еще действовало расслоение общества, нормы морали были попраны элементарным выживанием в мрачных локациях английской действительности того времени – доходные дома, ломбарды, морги, кладбища, аристократы, коммерсанты, мещане, рабочий класс и… крысы. Режиссер Винченцо Натали начинает прямо с места в карьер, то есть в могилу со всеми физиологическими подробностями. Но несмотря на этот мрак, гротеск и встречу с «крысиным королём», в истории нашлось место и «поучительному» финалу в духе старых добрых «Баек из склепа».

Lot 36

Эта работа от режиссёра Гильермо Наварро достаточно проста, несмотря на то, что основана на сюжете его старого друга Гильермо дель Торо и в ней одновременно есть что-то и от Баркера, и от Лавкрафта (к последнему мы еще не раз вернемся). Присутствует немного (остро)социального – главный герой – ветеран войны в Ираке, а его, так скажем, антипод застал Третий рейх. Это, собственно, героев и определяет и объединяет – в этом и суть эпизода. В гулких и обыденных складских помещениях, впрочем, не обошлось без монстра, образ которого зрителя еще долго не отпустит.

The Autopsy

Эпизод хорош смешением стилей – тут и нуарный детектив, и зловещие тайны маленького шахтерского городка и sci-fi в духе Скотта/Гигера. Вот только развязка крайне неожиданная для такого рода фантастики. Тема эндопаразитов была хорошо развита в дель Торовском сериале «Штамм», поэтому параллели с ним неизбежны. Но Дэвид Прайор сумел внести что-то свое, какие-то существенные отличия и от этого сериала, и от прежних историй и сюжетов в данном поджанре. Получилось убедительно и целостно.

The Outside

Произведение Аны Лили Амирпур находится ближе всего к тому, что сейчас охарактеризовывают как постхоррор. Пусть сюжетный ход «Извне» далеко не новый, но актуальность он не потеряет никогда. Единственное нарекание к очередному воплощению болезненной темы поиска красоты и принятия внешним миром – чересчур затянуто. Настолько, что если бы не актриса Кейт Микуччи (за которой всегда интересно наблюдать в кадре), китчевая эстетика ранних 90-х и запоминающаяся сцена в ванной (имеющая то ли случайные, то ли специальные отсылки к «Форме воды») — история бы рассыпалась на части.

Pickman’s Model

И вот мы подошли к Лавкрафтовским сочинениям. Кит Томас, очевидно, вложил всю душу в этот эпизод. Его «Модель для Пикмана» поставлена с размахом, со всеми деталями, временными скачками, светом, гримом, декорациями и, конечно, самой жуткой развязкой из всех представленных нам здесь эпизодов. Впечатления как от полнометражного самобытного произведения.

Dreams in the Witch House

Это произведение Говарда Филлипса Лавкрафта переживает не первую экранизацию. Однако на этот раз «Сны в Доме Ведьм» сняла Кэтрин Хардвик — в ее фильмографии «Тринадцать», «Красная шапочка» и те самые первые «Сумерки». Естественно, эпизод от Хардвик обязан быть крайне атмосферным, живописным в каждом кадре. Таким он и получился – страшная сказка в лучших традициях. И Руперт Гринт здесь абсолютно на своём месте.

The Viewing

А где трендовый авторский ретрохоррор под synthwave, outrun с экспериментальными решениями в кадре? А вот он. Автор нашумевшей «Мэнди» Панос Косматос опять играет со светом, цветом и экзистенциальными вопросами в длинных неспешных диалогах. Эпизод исключительно для поклонников данного воплощения жанра, но в зрелищности ему не откажешь.

The Murmuring

Последний эпизод от Дженнифер Кент можно отнести скорее к мистической драме, чем к хоррору. История очень изящная, мрак здесь удачно сочетается с ретрофлером 50-х, страшные тайны из прошлого резонируют с травмой главных героев, о которой мы узнаем ближе к развязке. Плюс все это пронизано меланхолией именно того тона, который присутствует в фильмах Гильермо дель Торо позднего периода.

Наверное, это хорошо, что все, что мы любим в хоррор-жанре сосредоточено вокруг творческого гения, харизмы, эстетического интеллекта и элементарного художественного чутья дель Торо. Жаль, что он остался (точнее — пока остаётся) такой один. Но есть надежда, что «Кабинет» станет своеобразной картотекой лучших из лучших и из этого проекта вырастет что-то более масштабное или хотя бы регулярное, но качественное. Неспроста же дель Торо делает акцент на авторе того или иного эпизода — за что ему отдельный респект. Мы наблюдаем за развитием и укреплением позиций «дель Торовской школы» в реалиях нынешнего пресного и стерильного кинематографа и «корректных» стриминг-платформ – что само по себе редкость, пардон за предсказуемую игру слов.

Так что, особенно накануне Самайна, определённо стоит заглянуть во все ящички и открыть все дверцы «Кабинета редкостей», чтобы найти там нечто особенное для себя. 9/10

Вчера вышел четвёртый из восьми эпизодов нового сериала «Интервью с вампиром» — а значит появился повод отвлечься (хотя бы на минуты серии) от происходящего в реальности и поделиться мыслями и впечатлениями от увиденного в художественном произведении. Но сначала небольшое лирическое отступление.

Творческое наследие Энн Райс до сих пор является большой частью моей жизни, несмотря на то, что этап чтения такого плана литературы остался давно в прошлом. Да, может быть, звучит пафосно, но все, что связано с серией книг «Вампирские хроники», всегда будет привлекать тех, кто так или и иначе был связан с готической субкультурой. Я, по-моему, уже не раз писала о нюансах двух предыдуших экранизаций – шик и блеск Голливуда 90-х «Интервью с вампиром» и атмосфера и страсть 00-х «Королева проклятых». Последний за авторством Майкла Раймера для коммьюнити поклонников Энн Райс сделал куда больше, чем высокобюджетный эпос Нила Джордана, при всем к нему уважении. Именно «Королева» приобрела потом культовый статус среди фанатов книг разной степени готичности, именно с этого фильма растащили на цитаты почти все диалоги, именно саундтрек этого фильма является квинтэссенцией музыкальных трендов своего времени (кто тогда не слышал позывные «You see I cannot be forsaken вecause I’m not the only one»?). А еще были запоминающиеся образы Алии, «английских готов» и Лестата – суперзвезды, которые пронзили в самое сердечко всех готиков и котиков. Но для мейнстрима этого фильма будто нет. Так что новое сериальное «Интервью с вампиром» целиком и полностью опирается на одноименный фильм 1994 года. И поэтому проект, скорее всего, провалится, хотя уже заявлены второй сезон и спин-офф по «Мэйфейрским ведьмам».

Начнём с того, что две предыдущие экранизации досконально не соответствовали книгам, но это абсолютно нормально. Главная проблема сериала на данный момент в том, что он, грубо говоря,  по мотивам фильма, который по мотивам книги. Потерять что-то важное в оригинале при таком «двойном переносе» очень легко. Так мы получаем историю Луи, которая теперь разворачивается в начале ХХ века, другое его происхождение (хотя тут больше соответствие общим тенденциям в сериальном производстве) и так далее. Все не буду перечислять, чтобы не пуститься в спойлеры. Но не это самая большая «потеря».

Из всего тотального переосмысления хроник от шоураннера Ролина Джонса и сценаристов из его команды только романтическая линия Луи/Лестат более-менее соответствует содержанию оригинальных книг Райс. Но при этом создатели сериала как-то умудрились не отобразить  пронзительную трагедию этих отношений. Все сводится к истеричному взаимодействию двух актеров в кадре – Джейкоба Андерсона (Луи) и Сэма Рида (Лестат). Что примечательно, они хорошие актёры сами по себе, в этом легко убедиться, посмотрев их предыдущие работы. Но здесь в некоторых сценах – это какой-то турнир по переигрыванию и откровенной неуместности.

Да и в общем плане присутствует какая-то сумбурность и натянутость. Здесь как-то сами по себе герои обращаются в вампиров, почти нет всех этих экзистенциальных мук превращения из жертвы в хищника, страха перед вечной жизнью и вечным одиночеством. В первых сериях все это идет на уровне small talk. Что вызывает недоумение, так как это основа «Вампирских хроник». Запоминающаяся сцена обретения дитя – Клодии, такая важная для оригинального романа  (без нее и романа то не было бы), опять же, в сериале безбожно слита. Как и ее последующие взаимоотношения с родителями. Создатели дали очень симпатичный набросок короткой идиллии вампирской семьи (хотя сцена в кинотеатре получилась достаточно милой), а Клодии, помимо бремени «вечного дитя» еще и добавили ворох подростковых проблем.

Иногда сериал уходит в треш и китч. Иногда происходит что-то грани фола (вспомним первую серию — дело Джи-Джи Аллина живёт, хе-хе). Однако, здесь неплохо передана атмосфера ночной жизни Нового Орлеана начала века — «мракобесие и джаз», свободные нравы и при этом реалии угнетения. Роскошь и нищета. Красивые съёмки в аутентичных локациях. Его величество Модерн, Ар-деко.

…причём все это напичкано отсылками к фильму Джордана, но фактура, повторимся, совершенно иная.

Кстати, еще момент. Как и в фильме, параллельно идут две временные линии. Наши дни – беседа интервьюера и вампира, вторая – сама история. Если в фильме взаимодействию интервьюера и главного героя отдано не так много экранного времени, то в сериале, наоборот, в диалогах «наших дней» раскрывается весь конфликт – в шикарных апартаментах где-то в Дубае, с многочисленным персоналом в стильных масочках (потому что ковид не дремлет – об этом знают даже бессмертный вампир и депрессивный журналист, который смертельно болен). Изысканные интерьеры, дорогие блюда, томные диалоги. Зачем эта часть преподнесена вот так подробно с множеством мелких лакшери-деталей? На этот вопрос могут ответить только создатели сериала. По сюжету это не обусловлено ничем, по книгам – тем более. Все-таки власть Луи и ему подобных несколько в ином.

И остаётся вопрос. Мы понимаем, наверное, что сериальные проекты подобного плана должны отображать дух своего времени. Это правильно. Но зачем тогда так упорно опираться на предыдущий проект, который был создан в совершенно иное время, и столько сил тратить на его адаптацию? Почему нельзя было взять за основу книги той же Поппи Брайт, которая лучше подходит под современные реалии – она освещала квир-тематику, создавала героев разного происхождения, да и сама совершила переход задолго до того, как это стало мейнстримом. Почему я вспомнила именно Брайт? Потому что выбранный в сериале тон и настрой идеально подошли для ее экранизаций. А мир Энн Райс, он несколько иной — это другой Новый Орлеан, другой временной период долгой ночи. Однако на романы Брайт до сих пор распространяется проклятие неэкранизуемости — небольшая серия в сериале «Голод» (который тоже опередил свое время), еще какие-то единичные случаи и все. Райс же привлекательна своим наследием, своей обширной аудиторией, тем не менее все это обязывает. И вроде бы нельзя упрекнуть Ролина Джонса и его команду в неуважении или в поверхностном отношении к оригиналу, но, очевидно, они не погружены в этот мир вампирских хроник полностью. Иначе они могли бы передать какие-то едва различимые полутона, моменты, нюансы. Вместо этого в каждой серии мы имеем внушительный список «пасхалок» — но толку? Зачем вообще превращать художественное произведение в викторину на знание содержания книг?

Что-то нам подсказывает – перечень спорных моментов в новом «Интервью с вампиром» будет только пополняться. Хотя есть слабая надежда, что ко второму сезону ситуация выправится. Все-таки хочется увидеть арки с Пандорой, Маарет, Арманом, Мариусом и другими. Интригует и анонсированные «Мэйфейрские ведьмы». Но пока проект можно описать словами одного из героев хроник: «мёртвый внутри, холодный и недосягаемый». 6/10

С маниакальным упорством я продолжаю обозревать хоррор-сериалы. Кому это сейчас нужно? Да никому. Но как бы мной упомянуто в одном из предыдущих обзоров, именно хоррор сейчас является самым «смотрибельным» из всех жанров. По ряду психологических и эскапических причин о которых мы говорили ранее, и о которых вы можете прочесть подробнее в любом более-менее обширном исследовании на эту тему.

Новый проект Netflix – мини-сериал «Монстр: История Джеффри Дамера» не просто очередные глянцевые ужасы, страшные сказки Райана Мёрфи. Это как раз таки Мёрфи «социальный» и остроактуальный. Реальная история серийного убийцы Джеффри Дамера, как выясняется, до сих наиболее точно иллюстрирует и даже препарирует современное общество. И дело тут не только в уже привычной тематике BLM, произволе полицейского государства, бытовой ксенофобии, шовинизме и в прочем. Мёрфи и его коллеги в этот раз взялись размышлять над темой происхождения зла. Того зла, которое возникает вот так просто, без видимых предпосылок, а затем растет, крепнет, становится нормой, возводится в культ. И этот процесс, явление, паттерн универсальный, как оказывается, он не привязан, как выясняется, ни к месту, ни ко времени, ни к строю, ни к нравам.

Здесь внесу небольшое лирическое отступление. Я не сторонник приема многих рецензентов — видеть знаки и аллюзий без явных на то поводов, просто полагаясь на свои какие-то умозаключения. Особенно, когда проект громкий, от Netflix или HBO, а развенчатель очередной «теории заговора», мягко говоря, представляет собой совершенно иной социокультурный пласт общества. Забавно, но «притягивать их за уши» какие-то темы и тезисы любят именно авторы обзоров кино. «Монстр: История Джеффри Дамера» не ставит себе задачи рассказать вам о том, что происходит за вашим окном именно в эту минуту. Повторимся — эта история универсальна, обыденная и поэтому она резонирует с происходящим сейчас, поэтому она способна «подсветить» какие моменты распада человечности как в частных случаях, так и в общем. Но это говорит лишь о качестве сериала и немного олдскульному подходу в изложении true crime в формат художественного произведения.

На протяжении первых семи серий нам рассказывают о жизни Джеффри Лайонела Дамера. Обычный молодой человек из Милуоки. Благополучная семья, не без своих проблем — но ничего из ряда вон. Как и сам Джеффри — со своими странностями, но «норма — это отсутствие нормы». И вот в какой-то момент он просто убивает свою жертву. Я далее идет повествование, мутное и токсичное как формальдегид из бутылки, про то, как Дамеру сходят с рук его зверства, причем в так, будто ему действительно позволяют убивать, насиловать, опаивать, от безнаказанности как он сам распадается как личность, и главное — как его никто не может, а главное не хочет остановить. За исключением одной женщины, которая оказывается неуслышанной, непонятой, несмотря на ее борьбу — и, в конечном итоге, ее «раскатывает» груз вины и ответственности за преступления другого человека. Впрочем, мы забегаем вперед. Эти семь серий идут в неспешном, даже несколько затянутом темпе. Кульминация и драма происходят в восьмой серии, слешер переходит в символизм, сильные сцены и диалоги, подчеркнутые филигранным актерским мастерством. Кстати, поговорим немного о касте. Основная масса комплиментов отходит Эвану Питерсу, но, честно говоря, мы не увидели от него здесь чего-то нового, что не было показано в той же «Американской истории ужасов» — там уже были показаны все грани психопатии. Тем более, что его Дамер — это что-то заурядное, не амбициозное, без какого-либо надлома, а если нет этого (точнее нам это не показано) — то там не может быть эмпатии, сожаления. Черт знает, ка оно там на самом деле это было, но Питер показал это так. А вот Ричард Дженкинс и Ниси Нэш — другое дело. Дженкинс часто снимается у Гильермо дель Торо (в частности в «Форме воды»  и в «Аллее кошмаров»), но в здесь он раскрылся с неожиданной стороны — играя отца Джеффри Дамера, он сумел предоставить зрителю сложный противоречивый образ. Таких образов в сериале несколько, именно через них идет нагнетание драмы и истинной трагедии данной истории. Со стороны отца Дамера — это истинное отчаяние, раскаяние, бесконечный поиск причины произошедшего в себе и при этом всем любовь к сыну несмотря не на что. Да в этом всем, безусловно, очевиден христианский нарратив, но без перегибов. Дженкинс сумел это донести до зрителя.

Второй трагический образ, косвенная жертва Дамера — это его соседка, которую играет Ниси Нэш, чья карьера в последнее время набирает обороты. История ее героини шокирует, хотя с другой стороны такое сплошь и рядом, в разных масштабах и формах. Итак героиня Нэш почти сразу понимает, что с «нашим дружелюбным соседом что-то не так» — странное поведения, люди которые к нему приходят и не возвращаются, странный шум и запахи идущие с «нехорошей» квартиры. Она ходит по инстанциям, проявляет активную гражданскую позицию, но ее не слышат, не воспринимают всерьез, отмахиваются как от назойливой мухи. Она вызывает раздражение, ей угрожает сам Дамер, но она не отступает. Далее происходит совсем дикая ситуация, когда она пытается спасти очередную жертву, вызывает полицию — те, приезжают… и уезжают обратно. Потом когда скрывается весь ужас ситуации, вся ее жизнь оказывается перечеркнута. Ее «травит» полиция, ее осаждают СМИ. Под угрозой ее работа, потому что никому не нужен «проблемный» сотрудник. В конце концов она окончательно лишается привычного образа жизни, уверенности в себе, психологической стабильности. Она вынуждена переехать, потому что никому не нужен дом с такой историей. А все из-за чего? Потому что рядом поселился маньяк, а ей было не все равно. Нэш смогла показать не вариацию пресловутой final girl, а сложное неоднозначно противостояние человека и системы, когда бой оказывается заранее проигран.

Девятая серия скрупулезно конспектирует последствия истории Джеффри Дамера, которые коснулись не только семей его жертв, а и всего американского общества 90-х. Дамер стал типичной ролевой моделью в массовой популярной культуре, он обрел фан-базу и собирал с нее донаты до того, как это стало мейнстримом. Да и на нем неплохо заработали — телешоу, комиксы, книги. Что в принципе не ново — феномен наблюдается со времен Джека-Потрошителя и бульварных грошовых ужасов. Другой вопрос, что в случае Дамера культ сложился стремительно, а трагедия родственников жертв, их потери, отчаяние были задвинуты на задний план. Как и полная некомпетентность полиции. По сути — 17 трупов, а никто не понес настоящего наказания Дамер упивался своей славой в тюрьме, официальные лица соскочили с дисциплинарной ответственности, ну финал (как реальный, так и сериальный) в виде «казни» от заключенного, «перста божьего» ничего по сути не решил и не изменил. Психопаты среди нас, одни из них по-прежнему убивают людей, а другие считают, что это совершенно нормально. Кстати, в финальном эпизоде создатели сериала вводят персонаж Джона Уэйна Гейси тем самым проводя параллель с Дамером — опять же сильная сцена казни Гейси и одновременно «перерождение» Дамера. Мне показалось, что создатели сериала все-таки рассматривают возможность второго сезона и поэтому здесь присутствует пасхалочка с Гейси. И это было бы отлично — потому что там реальная истории еще более омерзительна и масштабна — отличный пример, когда за личиной достопочтенного гражданина, общественного и политического деятеля, скрывался монстр похлеще Дамера. Что-то подсказывает, что в сериальном формате там было бы больше динамики, чем здесь.

Что мы имеем в сухом остатке? Если экономите время, можно смело смотреть последние три серии. Все, чем силен этот сериал — именно там. Если хотите полностью погрузится в true crime атмосферу от Мёрфи, то конечно, надо смотреть полностью. Тем более, есть все признаки того, что мы как зрители становимся свидетелями перерождения жанра. Этот процесс начался уже давно — с момента выхода первого сезона «Американской истории преступления». Но очевидно, нужную тональность и настрой Райан Мёрфи и его команда обнаружили только сейчас. 7/10

И сразу дисклеймер — я не фанат и даже не поклонник аниме. Но и не хейтер, мне ничего не мешает иметь в этом жанре любимые произведения, как, например «Призрак в доспехах», который я считаю культовым. Но по большому счету, я за аниме не слежу, а до «Бегущих по краю» добралась, как и, наверное, большая половина его аудитории, благодаря эпичному долгострою CD Projekt, который даже спустя два года после выхода остается чем-то крайне неоднозначным для игровой индустрии.

Но проекта «Киберпанк: бегущие по краю» все это не касается — совершенно другая сюжетная линия, время, вот только место действия то же — безжалостный, притягивающий всех на свое сияние Найт-Сити. В сериале переставлен очередной мономиф — главный герой – обычный подросток, который резко оказывается наедине со своими потерями и проблемами, переживает в прямом и переносном смысле трансформацию, попадает в среду себе подобных и после недолгого триумфа вступает в неравную схватку с корпорацией, одной из тех, что организует человечеству технократическое будущее. Вам ничего это не напоминает? Нам как раз таки тот самый «Призрак в доспехах», который мы упоминали ранее. Да, у этих двух проектов совершенно разные происхождения, принципы построения сюжета, но при этом они удивительно похожи неонуарным настроением, депрессивным, но одновременно воодушевленным взглядом на дистопический исход будущего, где среди прочего победил трансгуманизм. Отчасти победил, ибо «киберпанк – это не то, как ты живешь, это то, как ты умираешь».

Что до визуальной части и других «внешних составляющих» сериала — здесь сложно напортачить. Потому что Cyberpunk 2077 итак предоставляет огромный визуально-стилистический пласт — от создателей сериала только требовалось наиболее органично перенести это все в аниме-плоскость, расширив и «усугубив» все это в моментах батальных сцен. И у них это получилось. Благодаря этому сериал легко можно посмотреть на одном дыхании. То же можно сказать и про музыкальное сопровождение Акиры Ямаока — его присутствие в проекте – уже своеобразный знак качества. Единственное, что вызывает вопрос, — это трек Franz Ferdinand — This Fffire во время открывающих титров. На наш взгляд, звучит он несколько инородно. Впрочем, еще во время выхода игры ее аудиторию «поставили на место», неиллюзорно дав понять, что dark synth, synthwave и прочие outrun явно не будут доминировать в оригинальном саундтреке.

Резюмируя все вышеописанное — Netflix сумел представить продукт не только своевременный и самобытный, но и способный воскресить интерес к Cyberpunk 2077, не скатываясь при этом в откровенную промоакцию и фансервис. «Бегущие по краю» не делают ставку на аудиторию игры, или аниме жанра, или на sci—fi в общем плане – он подходит для массового зрителя и способен удержать его внимание и интерес. И даже если «Киберпанк: бегущие по краю» станет «разовой акцией», то он определенно останется одним из стоящих проектов своей тематики. 8/10