С маниакальным упорством я продолжаю обозревать хоррор-сериалы. Кому это сейчас нужно? Да никому. Но как бы мной упомянуто в одном из предыдущих обзоров, именно хоррор сейчас является самым «смотрибельным» из всех жанров. По ряду психологических и эскапических причин о которых мы говорили ранее, и о которых вы можете прочесть подробнее в любом более-менее обширном исследовании на эту тему.
Новый проект Netflix – мини-сериал «Монстр: История Джеффри Дамера» не просто очередные глянцевые ужасы, страшные сказки Райана Мёрфи. Это как раз таки Мёрфи «социальный» и остроактуальный. Реальная история серийного убийцы Джеффри Дамера, как выясняется, до сих наиболее точно иллюстрирует и даже препарирует современное общество. И дело тут не только в уже привычной тематике BLM, произволе полицейского государства, бытовой ксенофобии, шовинизме и в прочем. Мёрфи и его коллеги в этот раз взялись размышлять над темой происхождения зла. Того зла, которое возникает вот так просто, без видимых предпосылок, а затем растет, крепнет, становится нормой, возводится в культ. И этот процесс, явление, паттерн универсальный, как оказывается, он не привязан, как выясняется, ни к месту, ни ко времени, ни к строю, ни к нравам.
Здесь внесу небольшое лирическое отступление. Я не сторонник приема многих рецензентов — видеть знаки и аллюзий без явных на то поводов, просто полагаясь на свои какие-то умозаключения. Особенно, когда проект громкий, от Netflix или HBO, а развенчатель очередной «теории заговора», мягко говоря, представляет собой совершенно иной социокультурный пласт общества. Забавно, но «притягивать их за уши» какие-то темы и тезисы любят именно авторы обзоров кино. «Монстр: История Джеффри Дамера» не ставит себе задачи рассказать вам о том, что происходит за вашим окном именно в эту минуту. Повторимся — эта история универсальна, обыденная и поэтому она резонирует с происходящим сейчас, поэтому она способна «подсветить» какие моменты распада человечности как в частных случаях, так и в общем. Но это говорит лишь о качестве сериала и немного олдскульному подходу в изложении true crime в формат художественного произведения.
На протяжении первых семи серий нам рассказывают о жизни Джеффри Лайонела Дамера. Обычный молодой человек из Милуоки. Благополучная семья, не без своих проблем — но ничего из ряда вон. Как и сам Джеффри — со своими странностями, но «норма — это отсутствие нормы». И вот в какой-то момент он просто убивает свою жертву. Я далее идет повествование, мутное и токсичное как формальдегид из бутылки, про то, как Дамеру сходят с рук его зверства, причем в так, будто ему действительно позволяют убивать, насиловать, опаивать, от безнаказанности как он сам распадается как личность, и главное — как его никто не может, а главное не хочет остановить. За исключением одной женщины, которая оказывается неуслышанной, непонятой, несмотря на ее борьбу — и, в конечном итоге, ее «раскатывает» груз вины и ответственности за преступления другого человека. Впрочем, мы забегаем вперед. Эти семь серий идут в неспешном, даже несколько затянутом темпе. Кульминация и драма происходят в восьмой серии, слешер переходит в символизм, сильные сцены и диалоги, подчеркнутые филигранным актерским мастерством. Кстати, поговорим немного о касте. Основная масса комплиментов отходит Эвану Питерсу, но, честно говоря, мы не увидели от него здесь чего-то нового, что не было показано в той же «Американской истории ужасов» — там уже были показаны все грани психопатии. Тем более, что его Дамер — это что-то заурядное, не амбициозное, без какого-либо надлома, а если нет этого (точнее нам это не показано) — то там не может быть эмпатии, сожаления. Черт знает, ка оно там на самом деле это было, но Питер показал это так. А вот Ричард Дженкинс и Ниси Нэш — другое дело. Дженкинс часто снимается у Гильермо дель Торо (в частности в «Форме воды» и в «Аллее кошмаров»), но в здесь он раскрылся с неожиданной стороны — играя отца Джеффри Дамера, он сумел предоставить зрителю сложный противоречивый образ. Таких образов в сериале несколько, именно через них идет нагнетание драмы и истинной трагедии данной истории. Со стороны отца Дамера — это истинное отчаяние, раскаяние, бесконечный поиск причины произошедшего в себе и при этом всем любовь к сыну несмотря не на что. Да в этом всем, безусловно, очевиден христианский нарратив, но без перегибов. Дженкинс сумел это донести до зрителя.
Второй трагический образ, косвенная жертва Дамера — это его соседка, которую играет Ниси Нэш, чья карьера в последнее время набирает обороты. История ее героини шокирует, хотя с другой стороны такое сплошь и рядом, в разных масштабах и формах. Итак героиня Нэш почти сразу понимает, что с «нашим дружелюбным соседом что-то не так» — странное поведения, люди которые к нему приходят и не возвращаются, странный шум и запахи идущие с «нехорошей» квартиры. Она ходит по инстанциям, проявляет активную гражданскую позицию, но ее не слышат, не воспринимают всерьез, отмахиваются как от назойливой мухи. Она вызывает раздражение, ей угрожает сам Дамер, но она не отступает. Далее происходит совсем дикая ситуация, когда она пытается спасти очередную жертву, вызывает полицию — те, приезжают… и уезжают обратно. Потом когда скрывается весь ужас ситуации, вся ее жизнь оказывается перечеркнута. Ее «травит» полиция, ее осаждают СМИ. Под угрозой ее работа, потому что никому не нужен «проблемный» сотрудник. В конце концов она окончательно лишается привычного образа жизни, уверенности в себе, психологической стабильности. Она вынуждена переехать, потому что никому не нужен дом с такой историей. А все из-за чего? Потому что рядом поселился маньяк, а ей было не все равно. Нэш смогла показать не вариацию пресловутой final girl, а сложное неоднозначно противостояние человека и системы, когда бой оказывается заранее проигран.
Девятая серия скрупулезно конспектирует последствия истории Джеффри Дамера, которые коснулись не только семей его жертв, а и всего американского общества 90-х. Дамер стал типичной ролевой моделью в массовой популярной культуре, он обрел фан-базу и собирал с нее донаты до того, как это стало мейнстримом. Да и на нем неплохо заработали — телешоу, комиксы, книги. Что в принципе не ново — феномен наблюдается со времен Джека-Потрошителя и бульварных грошовых ужасов. Другой вопрос, что в случае Дамера культ сложился стремительно, а трагедия родственников жертв, их потери, отчаяние были задвинуты на задний план. Как и полная некомпетентность полиции. По сути — 17 трупов, а никто не понес настоящего наказания Дамер упивался своей славой в тюрьме, официальные лица соскочили с дисциплинарной ответственности, ну финал (как реальный, так и сериальный) в виде «казни» от заключенного, «перста божьего» ничего по сути не решил и не изменил. Психопаты среди нас, одни из них по-прежнему убивают людей, а другие считают, что это совершенно нормально. Кстати, в финальном эпизоде создатели сериала вводят персонаж Джона Уэйна Гейси тем самым проводя параллель с Дамером — опять же сильная сцена казни Гейси и одновременно «перерождение» Дамера. Мне показалось, что создатели сериала все-таки рассматривают возможность второго сезона и поэтому здесь присутствует пасхалочка с Гейси. И это было бы отлично — потому что там реальная истории еще более омерзительна и масштабна — отличный пример, когда за личиной достопочтенного гражданина, общественного и политического деятеля, скрывался монстр похлеще Дамера. Что-то подсказывает, что в сериальном формате там было бы больше динамики, чем здесь.
Что мы имеем в сухом остатке? Если экономите время, можно смело смотреть последние три серии. Все, чем силен этот сериал — именно там. Если хотите полностью погрузится в true crime атмосферу от Мёрфи, то конечно, надо смотреть полностью. Тем более, есть все признаки того, что мы как зрители становимся свидетелями перерождения жанра. Этот процесс начался уже давно — с момента выхода первого сезона «Американской истории преступления». Но очевидно, нужную тональность и настрой Райан Мёрфи и его команда обнаружили только сейчас. 7/10