294 года назад в сербском селении Медведжа произошло то, что до сих пор имеет отражение в массовой культуре: то, что в свое время увело в эскапические миры писательниц Стефани Майер и Энн Райс, то, что помогло вписать себя в историю кино и раскрыть себя с неожиданной стороны режиссерам Мурнау, Копполле, Эггерсу, и то, что делает образ валашского правителя XV века, особенно если его играет Калеб Лэндри Джонс, всегда живым и горячим (и одновременно мертвым и холодным).
Сейчас феномен вампира — один из основополагающих в искусстве, одна из вариаций мономифа со всеми вытекающими, но Франческо Паоло Де Челья предлагает нам другой подход — тот, что редко встретишь в нон-фикшне о самых разных представителях потустороннего мира, но который, очевидно, логичнее других гипотез — “вампирская паника” как верный признак колонизации, популяризация образа живого мертвеца как (некро)политический инструмент.
Что подкупает в исследовании Де Чельи — это его честность к потенциальному читателю насчет себя. На первых страницах тезисом “Христос никогда не воскресал” (стр.9) он раскрывает и объясняет свои атеистические взгляды. Это помогает нам правильно считать его некоторые доводы, возможно, не согласиться с ними, но автор оставляет место для дискуссии и размышления, у него нет оголтелой категоричности, и он апеллирует к историческим источникам, то есть в перегибах Де Челья обвинить сложно.
Так, “завирусившаяся”, как бы сейчас сказали, история вампирской эпидемии в Медведже — это прежде всего история о столкновении разных миров в процессе колонизации. Это о том, как “изумленный габсбургский империализм” воспринимал местный фольклорный пласт на примере одной взятой деревни. Это о том, как эти истории и поверья пересказывали, “адаптируя под западноевропейских городских читателей — и в культурном, и в лингвистическом смысле” (стр. 61).
Но вот на этом месте и назревает вопрос к автору насчет того, что в его фокусе почти всегда реакция западноевропейского городского жителя. Если мы рассматриваем колониальную политику в таком контексте, то почему-то у автора выпадают из исследования, как пример, американский континент, Азия и Индия, где происходили все те же процессы. С другой стороны — понятно его желание не распыляться на весь мир земной, чтобы не потерять суть, но мне как читателю было немного тесно. Хотя, возможно, дело в том, что по ряду причин я неоднократно сталкивалась с этой темой, а для читателя, который прежде близко не сталкивался с “вампотейментом” (стр. 24) все как раз понятно, органично и исчерпывающе.
Конечно же, “Естественная история воскрешения” не обошлась и без освещения “битвы” христианского мира с ведьмами — “Колдунью в живых не оставляй” Исх. 22:17, (стр. 216), но это больше как сравнительный анализ, так как и то, и другое являлось прямым результатом упрощения представлений о мироздании, что “было одной из целей христианизации, стремившейся искоренить существ, способных к превращениям и действующих на расстоянии” (стр. 223).
Далее идет множество других сравнений, так, например, в середине девятой главы вспоминаются античность и греческий лор в общем плане — здесь Де Челья ссылается на филолога Томмазо Брачинни: “хотя в некоторых античных текстах можно найти отдельные элементы, сходные с вампирскими поверьями, логика, связующая их, тем не менее отсутствует. В поздних же традициях она есть: кризис общины — обнаружение аномального трупа как причины — уничтожение трупа как решение. В Античности такого нет” (стр. 346). Далее “достается” нетленным мощам святых — и— правда, где та грань, когда “миро с ароматом фиалок”, а когда “алая кровь на серых губах” (стихотворение Йейтса на стр. 429).
В общем в таком нескучном темпе к финалу исследования мы догадываемся об ожидаемых выводах о том, что труды типа “Трактата” Кальме и “Диссертации” Брюйе д’Аблентура “укрепили фобии эпохи, сделавших, если можно так сказать, “готикой до готики” (стр. 463), вспоминаем “медикализацию колониальной политики”, а потом и вовсе любопытную историю о том, как Фридрих II, пытаясь отжать у Марии Терезии Силезию, начал информационные вбросы о том, что вампирская истерика — “прямое следствие мракобесия католиков и неспособность австрийской императрицы контролировать ситуацию” (стр. 475).
Главное в исследовании Де Чельи — не романтизация образа вампира, о чем были все предыдущие примеры нон-фикшна на эту тематику, а крайне рациональное и последовательное рассуждение о сути нашей идентичности: “вампир — это тот, в ком видят “другого”, “чужого”, кого представляют иначе, чем он о себе думает”, “все остальное — фантастическая теология” (стр. 490). Что-то возразить на это сложно, особенно наблюдая нынешние процессы в обществе, которые вскоре приведут нас к реалиям села Медведжа 1731 года.
“Вампир: Естественная история воскрешения” — та книга, которая может быть рекомендована к прочтению почти всем. Написана она живым языком, с легко прослеживаемой логикой в сужденях. Автор не ищет легких путей, здесь к минимуму сведено то, что вы можете прочесть у других авторов на заявленную тему (да, Брэма Стокера почти оставили в покое). Так что, несмотря на достаточно увесистое издание, чтением вы будете легко поглощены — не та книга, которая будет заброшена на половине.
Ну и, конечно же, вам обязательно нужно узнать, зачем “отправлять вампиров на Санторини” ;)
Приобрести книгу в любых форматах можно на официальном сайте издательства “Новое литературное обозрение”.
И традиционно приглашаю обсудить все вышенаписанное в нашем Телеграм-канале.