Связанные насмерть: коммунистический манифест и опиоидный кризис

Продолжаю изучать Кроненберговское наследие через призму массового искусства стриминг-платформ. Оригинальный фильм «Связанные насмерть» 1988 года, вдохновлённый реальным инцидентом, такой характерный и одновременно чуждый для этого режиссёра, неплохо так передавал мятежный дух грядущих 90-х – все эти истории успешного успеха, эстетика и патетика old money.

Фильм во многом удался благодаря игре Джереми Айронса, который виртуозно сыграл двоих братьев — светил гинекологии. Но история эта была крайне камерной (что в духе раннего Кроненберга), препарирующей прежде всего психологический надлом главных героев, и весь боди-хоррор там сведен к минимуму – поэтому в фильмографии маэстро беспощадных для зрителя физиологических сцен «Связанные насмерть» стоят особняком.

От сериального воплощения я не ждала ничего особенного. Начала смотреть только из-за Рэйчел Вайс. И была приятно удивлена. Элис Бирч удалось почти невозможное. Благодаря своим драматургическим навыкам она превратила лаконичную историю Кроненберга в мощное фантасмагорическое заявление о роли женщины в экосистеме этого мира, не спекулируя при этом на оскомину набившем поверхностном феминизме, которым сейчас грешит современная киноиндустрия.

Причем заявление это очевидно сразу — с заставки с кукольным домиком под Sweet Dreams Eurythmics и стартовой сценой, где близнецы Эллиот и Беверли Мэнтл (их и играет Вайс) словесно раскатывают в тоненький блин рандомного сексиста в кафе. Эта короткая сцена задает тон всей обновленной истории. Создатели сериала пошли дальше и перенесли действие из частной врачебной практики (давайте будем честны – у Кроненберга это была лишь декорация) в хардкорный мир акушерства. Люди, кровь, крики, роды, кесарево, предлежание плода, бюрократия – таинство рождения новой жизни как оно есть. Будни сестер чем-то напоминают сцены из сериала «Будет больно». Только градус безысходности ниже, а вот амбиций выше раза в два. Эллиот и Беверли бьются с этой действительностью, они бунтуют, они совершенствуются, они пытаются что-то изменить, работают на износ, но все равно упираются лбом в стену. В профессиональной сфере их пытаются поставить на место, чтобы открыть свою клинику по своим правилам, им приходится взаимодействовать с лицемерными и циничными филантропами. Точнее, филантропками. За такой смачный пинок современному якобы феминизму, лицами которого стали (с переменным успехом) всякие Элизабет Холмс и прочие «продаваны» от медицины, создателям сериала отдельное мерси. Стеб в сериале над ними откровенно злой, но оправданный.

В какой-то момент сестры звереют от такого положения дел и к третьему эпизоду мини-сериала начинается интересное. Примерно в этот же момент начинают раскрываться их сложные, болезненные взаимоотношения. «Она умножается вдвое, ты исчезаешь наполовину» – в наркотическим трипе делится с одной из сестёр эпизодический персонаж истории. И далее идет психоделический разбор полетов взаимоотношений всех со всеми, где истина, идеалы, достижения — уже и не главное.

«Связанные насмерть» ставят эксперименты над давно устоявшимся жанром, хоть и очень пластичным по сути – естественно, не обходится и без спорных моментов, и без откровенных провалов. Серии крайне неоднородны, и поэтому история то наращивает темп, то начинает впускать в себя какое-то созерцание. Много второстепенных персонажей, которые не несут никакой смысловой нагрузки на сюжет. И, конечно, откровенно слитый финал. Арки не закрыли, оставили место для продолжения (которое совершенно не нужно). В общем, то самое проклятие, которое загубило многие сериальные прочтения полноформатных фильмов 80-90-х.

Но зато в визуальном плане – экстаз. Вся эта симметрия, акцент на красном, который одновременно является оммажем оригинальному фильму и подтверждает находки современных «Суспирии» и «Рассказа служанки» — подсвечивать сугубо женское сугубо красным. Причем холодного подтона – цвет венозной крови как символ живого и неживого одновременно. Картинка сериала в принципе, кроме этого акцента, весьма приглушенная, почти нуар.

И здесь же можно отметить с любовью подобранный саундтрек — помимо вышеупомянутого Sweet Dreams, туда вошли такие хиты, как Tainted love, Don’t You Want Me и, конечно, Love Will Tears Apart Us, под который самозабвенно танцует одна из характерных персонажей сериала Грета.

К слову, интересна и сюжетная линия Греты — помощницы сестер по дому, которая оказывается художницей, которая устроилась к ним, чтобы найти вдохновение и преодолеть свои травмы. И в конце она выдает очень сильный перфоманс в духе Марины Абрамович.

Если Элис Бирч ставила перед собой задачу показать социальные процессы как акт искусства — то оно, безусловно, удалось. Да, слишком завуалированно, по-театральному, но все же. И пусть там от замысла Кроненберга осталась лишь кроваво-красная оболочка. 7/10

Присоединяйтесь к обсуждению мини-сериала в моем Telegram канале.

Убийца «Священный паук»: крепкая паутина лицемерия, что тянется вечно

Этот обзор должен был начинаться со слов о том, какой классный канонический true crime триллер снял Али Аббаси, насколько «На границе миров» был необычным и неожиданным, настолько и «Священный паук» вышел классическим и понятным по форме и содержанию. И весь этот нуар ночных улиц священного города Мешхед напоминает безнадежность темных вечеров провинциального Хвасона в «Воспоминании об убийстве» Пон Джун Хо, и именно социальных триллеров такого калибра сейчас почти нет…

…но тут в очередной раз отжег Минкульт, отозвав прокатное удостоверение у фильма с формулировкой «в фильме присутствует информация, распространение которой российским законом запрещено». Что именно это может быть? Для фильма, повествующего о реальном серийном убийце, который задушил 16 женщин в 2000 году, он достаточно деликатный. Вся физиология – секундное мелькание гениталий, и вряд ли Минкульт такое впечатлит. Рискнем предположить, что внимание привлекла часть монолога, который произносит убийца почти в начале фильма:

«…работа, другие хлопоты. Я потерял себя, я хочу сделать что-то… Я хочу, чтобы война продолжилась. Кто-то стал мучеником, кто-то пропал без вести, кто-то потерял руку, ногу, кто-то вернулся к семье в гробу. Но я стал никем».

С другой стороны, такие фильмы, как «Священный паук» оценить по достоинству сможет лишь фестивальная публика, уж извините за снобизм. Все это препарирование иранского (да и не только) общества, все это лицемерие и мизогиния, пронизывающие все современные социальные институты, особенно когда дело касается таких табуированных проблем, как проституция, извечный тезис о том, что мы вкладываем в голову своим детям, какую систему ценностей мы им прививаем – все это с массовым зрителем не резонирует никак. К моему глубокому сожалению. 

При всей простоте жанровой формы «Священный паук» плетет сложный кинематографический орнамент. С множеством неслучайных деталей, символов – вплоть до футболки главной героини. Каждая сцена, точнее, ее визуальное воплощение здесь оправдано точным режиссерским замыслом.

Единственное, что в фильме несколько покоробило, – это резкий переход в сюжете от расследования к судебному процессу. Будто история резко теряет свой тон из гнетущего саспенса и трагедии, повисшей в раскаленном воздухе, и уступает место стандартному юридическому процедуралу. Хотя финал и своеобразный постскриптум несколько сглаживают эту грубую «склейку».

В любом случае этот фильм к просмотру хочется рекомендовать всем, особенно считающим, что между нынешними реалиями и Ираном 00-хх пропасть, а фемицид в современном обществе – это что-то из серии искусственно раздутой истерии. В этом плане «Священный паук» выходит как нельзя вовремя.  8/10

Обсуждение фильма стартует сегодня в нашем телеграм-канале. Присоединяйтесь.

Восстание зловещих мертвецов: почему не стоит жить в старых банках?

Спустя 10 лет после первой потытки ребута легендарной хоррор-франшизы – «Черной книги», которую не хейтил от корки до корки только ленивый, нам представляют очередной фильм, еще более далекий от оригинальной эстетики «Зловещих мертвецов».

Собственно, мы и десять лет назад поняли, что не увидим, как собственных ушей, харизмы Брюса Кэмпбелла, характерного гротескного подхода от Рэйми и тех самых зловещих, чей облик передает всю суть олдскульных хорроров 80-х. Благо, всему этому нашлось место в сериале «Эш против зловещих мертвецов», а новые версии в полнометражном формате начали свой новый и нелегкий путь.

Оглядываясь назад, понимаю, что «Черная книга» была не такой уж провальной. Она задала новый темп истории – реки крови и горы плоти там начинаются сразу же, локация хижины в лесу как оммаж оригинальным фильмам и одновременно с захватом кое-чего из фолк-хоррора тоже себя оправдала, да и главная героиня, которая переходит от личной драмы (то есть от хоррора обыденного) к трупоапокалипсису (то есть к хоррору каноническому) внесла действительно что-то новое. Создатели «Восстания зловещих мертвецов» пытались разыграть эту же карту, но проиграли.

В центре истории опять очередная Мэри Сью с надломом в душе, которая приезжает в гости к своей сестре – матери-одиночке с тремя детьми, которая живет в мрачных апартаментах в доме, который веком ранее был банком. Собственно, на этом можно было остановиться, жить в жилом, переделанном из исторического нежилого – тот еще экспириенс , по себе знаю. Но создатели фильма все-таки начали развивать предсказуемый сюжет с демонами, острыми на язык и жуткими на облик, с еще одним, случайно активированным Некрономиконом, который так же случайно попал в хранилище банка и вот это все.

В общем перезапущенные «Зловещие» продолжают терять свою аутентичность. 4/10

Присоединяйтесь к обсуждению фильма в моем Telegram канале.

Ренфилд: я буду есть мальчиков, я буду есть девочек

Вот и главное разочарование сезона подъехало. Я очень трепетно отношусь к ренессансу Николаса Кейджа, сейчас он участвует в очень крутых узконаправленных концептуальных проектах, и «Ренфилд» должен был быть таким. Но… Кейдж, конечно, в роли князя Валахии прекрасен, но в этом фильме его крайне мало.

Зато крайне много Николаса Холта, Аквафины, постиронии на тему массовой околопсихологии – все эти проработки токсичных взаимоотношений и прочие абьюзы с газлайтингами, и экшен ради экшена. Причем последнее встроено в фильм кое-как. Ну, серьёзно, кого в современном кинематографе впечатлят разборки картелей с оторванными руками и реками крови? В трэш и кич тоже надо уметь, как и выстраивать аллюзии на B-Movie. Да и удачных примеров за последнее время вышло много, но создатели «Ренфилда» подсмотрели у них только работу со светом и цветом.

Что кроме стильной картинки в фильме хорошего?

Редкие сцены с Кейджем, да. Особенно бомбическая сцена, где Дракула приходит в «квартиру-студию» Ренфилда. Или моменты, где изрядно потрепанный (и в финансовом плане тоже) граф восстанавливается в заброшенной высотке. Какие времена – такой и «готический замок». Отдельно отжигают и гримеры – здесь Дракула напоминает Старого Грегга — мужерыба из The Mighty Boosh.

Дракула и Ренфилд
Мужерыб

К слову о The Mighty Boosh – вот если бы у создателей фильма было бы хотя бы 10% от их харизмы и безумия, «Ренфилд» получился бы не так уныл. И не получили бы мы очередную банальную лирическую комедию о поиске себя.

Моррисси?

На «Ренфилда» не жалко потратить вечер, но, скорее всего, вы быстро от него отвлечетесь и будете смотреть фоном. К сожалению, фильм получился слишком схематичным и плоским даже для такого незатейливого поджанра, как комедийный хоррор. 5/10

Обсуждение фильма, как обычно, происходит в нашем телеграм-канале. Присоединяйтесь ;)

Крик 6: семейные ценности призрачного лица

И опять фантазия на тему «я ваш сиквел франшизы спин-оффил», и опять локомотив коммерческой ностальгии увозит «Крик» все дальше от оригинальной трилогии. Это было очевидно и год назад, когда вышел риквел про сестер Карпентер. Только теперь тумблер переключается на полную мощность, каждая сцена изобилует пасхалками, а место действия переносится в Нью-Йорк, в канун Хэллоуина. И оттого от шестого «Крика» душно, как в вагоне метро в час пик в одной из сцен фильма.

Я очень люблю оригинальные три первые части Уэса Крэйвена, для меня, как и для многих, это образец молодежного слэшера. Это дух 90-х. За которым все гонятся, пытаются воссоздать, но в большинстве случаев получается лажа. Здесь лажа не случилась благодаря типичным приемам из постмодернизма, да и новый режиссёрский состав хорошо поработал над сюжетной целостностью. Но не то.

Во-первых, пасхалки пасхалками, дань уважения, все дела – но некоторые сюжетные повороты не будут так работать, как работали 25 лет назад, когда субжанр только формировался. Предсказуемо, местами избито. Прибавьте еще к этому актерскую игру, которая не выдерживает никакой критики, неубиваемых персонажей (не буду спойлерить, кто, хотя несложно догадаться). И поверх этого слой мистики в виде общения главной героини с умершим отцом. Ну и вайб «большого яблока». Огромный мегаполис сам по себе пугает, съемочная группа пыталась разыграть эту карту, но не дожали. А жаль.

Финал. Опять же, по принципу – больше, громче, любой ценой превзойти ожидания двух поколений поклонников франшизы. Но получилось слишком уж натужно и гротескно.

Сильные стороны фильма? Почему не стоит жалеть о потраченном на просмотр времени? Достаточно динамичное повествование, на паре-тройке бу-эффектах можно вздрогнуть. Дженна Ортега и Мелисса Баррера неплохо взаимодействуют в кадре – это было очевидно и по предыдущему фильму. И, конечно, «святилище» фаната хоррор-франшизы – это очень удачный ход.

Резюмируя все выше сказанное — если не ожидать от шестого «Крика» чего-то сверх, то фильм вполне может зайти. Мы видели хоррор-ребуты гораздо провальнее. 5/10

‡▼IØLΔNØIR.CØM‡ 18+