…который никто не знает, поскольку фольклорные страшные сказки не привязаны ни ко времени, ни к месту, ни к автору, естественно же. Потом история была перекроена и растиражирована Перро и Гримм, а впоследствии монетизирована в массовой культуре, и что потом помогало веками вбивать в голову девочек совершенно тупиковые (и тупые) паттерны поведения.
Конечно, Эмили Блихфельдт далеко не первая, кто рассказывает страшные сказки на новый лад. По сути, субжанр-то давно сложился. Но, что отличает её фильм, то как она в манере новой волны 60-70-х, во всей этой винтажной эстетике, доходчиво показывает, куда ведут все эти установки. Дело даже не в мизогинии, патриархате, капитализме, “повесточке”. Сколь угодно прогрессивная женщина, которую, допустим, изъяли бы из социума и воспитывали без всего этого токсичного “девочка/девушка должна”, тоже легко могла считать посыл фильма.
В этом и новизна “Гадкой сестры”, на который так лихо поставили штамп боди-хоррора. Физиологическое здесь идёт рядом с психологическим, сексуальность рядом с ассексуальностью и эскапизмом, корыстное и алчное рядом с сочувствием и эмпатией.
И да, именно ретровизуал одновременно в духе готических хорроров 70-х Юрая Герца, классической серии студии Hammer, Арджентовского джалло, переосмысления всего этого в кино 90-х под саундтрек из dreampop, retrowave, dark synth и Эдварда Грига, оммажи для «Трех орешков для Золушки» и подколы для Диснея способны расставить акценты именно там, где нужно.
Плюс создателям повезло с исполнительницей главной роли Леа Мюрен. Ее типаж вневременной красавицы, который ныне легко спутать с уродством (с чего-то) идеален для раскрытия истории ее персонажа.
Гадкая сводная сестра Эльвира здесь больше, чем герой сказки, поданной в этот раз зрителю с неожиданной точки зрения. Страшненькая, наивная, ранимая Эльвира, наверное, живет в каждом из нас. Только каждый ее в себе истребляет по-разному. В ленте Блихфельдт — в прямом и переносном смысле. Со всеми сломанными носами, пришитыми ресницами, подсаженными яйцеглистами, отрубленными пальцами.
И не сказать, что ради эфемерной мечты о розово-сахарном будущем с прекрасным принцем. Эльвира — вместилище чужих амбиций и заложник ситуации, ублюдочный принц там уже вторичен. Как и кринжовый бал, как и явление на этом Золушки — явное противопоставление, недостижимый, холодный и в чем-то коварный образ с красной лентой в волосах, который, чтобы ты ни делал, будет на пару ступеней выше, на пару шагов дальше. Зависть. Невроз. Срыв. Крах.
Это прежде всего история о болезненном взрослении, потере себя, неожиданном воскрешении. Хотя, полагаю, концовка многих разочарует — но, что поделать, время такое, принято считать, что happy end = успех и “жили они долго и счастливо”, хотя давно уже нужно применять концепцию happy end = “хорошо, что успел унести ноги”.
Мы бы порекомендовали такие фильмы, как “Гадкая сестра”, смотреть всем, чем раньше тем лучше, но нас тогда точно отменят за пропаганду всего — в фильме есть моменты явно 18+. Поэтому не будем. Но предположим, что Эмили Блихфельдт ждет большое режиссерское будущее.